Всё, что я хотел рассказать сегодня вечером об этой неделе стёрлось. Я только что досмотрел фильм Элема Климова о Великой Отечественной Войне «Иди и смотри». К просмотру его рекомендовал Михаил Ходорковский в своём последнем интервью русскому Эсквайру. Видеть это очень тяжело. Но наверное каждый должен. Война здесь предстаёт не героическими приключениями Красных с криками «Ура!» и развевающимися знамёнами, как её принято показывать сейчас, а блужданием по родной земле в предрассветном тумане, в неисчерпаемом страдании, в многодневной жизни в грязи, в страхе и голоде, в стиснутых зубах, ползании по-пластунски и отвоёвывании каждой пяди. Мы победили, потому что у нас не было другого выхода. Прошлым летом в Одессе эстетствующая москвичка-архитектор при виде фотографии конструктора Lego, из которого можно было собрать миниатюрный концлагерь с бараками, вышками, колючей проволокой и даже надписью над воротами «Arbeit macht frei», заявила: «А что, я бы себе такой приобрела».

Мне выделили офис отставного профессора, когда я деликатно пожаловался на тесноту моего предыдущего кабинета. Раньше я не мог выбраться из-за стола—стул упирался в стену, и только изловчившись, перепрыгивая через провода и рюкзак, мне удавалось вырваться на свободу. В новом офисе я пока один. В скором времени обещают подселить ещё троих. Но я уже успел колонизировать профессорский стол, лучшее место у окна с видом во двор, небольшую библиотеку с ударением на электромагнитные волны (а также иллюстрированной энциклопедией и французско–английским словарём) и множество канцелярских принадлежностей 70-х годов. Новые белые доски во всю стену обещали доставить на следующей неделе. Что ещё можно пожелать?

Я всё также занят. За эту неделю я прочитал три главы об интегральных методах из разных учебников и дописал kNN на Яве. За один день я могу освоить целую главу учебника!

Мой рабочий компьютер—славный HP Z400 с четырёхядерным Intel Xeon. Его можно сравнить разве что с блестящим чёрным Фордом Мустанг 1964 года выпуска, чей двигатель работает как часы и глуховато урчит на светофорах, от нетерпения сорваться с места. Конечно мне ещё предстоит освоить французскую раскладку клавиатуры.

Из-за непредсказуемой погоды (во вторник неожиданно выпал снег) отменили наш урок французского. Поэтому с сегодняшнего дня языком я занимаюсь самостоятельно. Лежу с закрытыми глазами и громко за аудио-учителем повторяю простые фразы.

Вчера были в Бресте, но меня внезапно накрыло волной страшной усталости и в морской музей мы не пошли—отсиделись в фойе концертного зала, а потом фланировали по центру города. А сегодня за два с половиной часа мы дошли до города пешком. Наш путь лежал вдоль побережья. Каждые полчаса солнце сменялось дождём, но вымокнуть насквозь нам не пришлось. Огромную территорию занимает военно-морская база. За толстыми бетонными стенами, скрытые от любознательных обывателей, тихо стоят атомные подводные лодки. Тулон и Брест—города, в которых расположены главные морские силы Франции. В воскресение у моряков увольнительные. Военных кораблей в порту мало. На пустом футбольном стадионе мирно сидит стайка чаек. Замерли синие носы жёлтоногих погрузочных кранов. И над этим всем мерно переливается полупрозрачная радуга.